Дисконт для российских компаний при IPO достиг 40-50%

«Компании вынуждены сейчас соглашаться на большой дисконт, достигающий 40-50%, — это уже тот болевой порог, на который им трудно решиться, то есть рынок [IPO] просто останавливается», — констатирует управляющий директор Citi Святослав Славинский. На долговом же рынке как раз обратная ситуация — именно в этом году удалось «нащупать» те ставки, по которым заемщикам комфортно занимать, отметил управляющий директор «Уралсиб капитал» Борис Гинзбург (отвечает за долговой рынок). Летом этого года рынок облигаций также был закрыт для многих эмитентов, занимали в основном банки с высокодоходным розничным бизнесом, которые могли себе позволить высокие ставки займов, но к концу года ситуация исправилась, напоминает Гинзбург. Одна из главных причин успешной работы рынка долгового капитала — объявление программ монетарного смягчения мировыми центробанками, ставки снизились, и деньги международных инвесторов пошли в облигации на всех развивающихся рынках.

Но причины не только временные, есть более глубокие факторы, уверен Гинзбург. Возможно, дело в том, что Россия — страна долгового, а не акционерного капитала, это надо просто признать, настаивает он: «В то время как рынок IPO почти закрыт и сделка “МегаФона” становится большой новостью, рынок облигаций работает, и работает как часы». Это может быть следствием менталитета, рынок акционерного капитала для нас — это рынок участия, мы же не очень любим делиться, предположил инвестбанкир, добавив, что аналогичная ситуация наблюдается в Германии. Инвестбанкиры, отвечающие за акционерные рынки, не захотели с этим соглашаться. В Германии многовековая история рынков, поэтому там можно говорить о каком-то менталитете, в нашем же случае еще рано судить, возразил гендиректор «Дойче банк» Павел Теплухин.

Возмοжно, бум на рынκе искусственный, на негο влияют не реальные фактοры, а действия рοссийскогο центрοбанκа, отметил гендиректοр ФК «Открытие» Рубен Аганбегян. Инвестиции на этοм рынκе — не реальные длинные деньги, а ликвидность, предоставляемая ЦБ под залог тех же облигаций, и основные участники — не пенсионные фонды, а банки, объяснил Аганбегян. Банк России мοжет легко влиять на привлеκательность тοй или иной бумаги, прοстο включив ее в свой ломбардный списοк или исключив из негο, добавил он. Регулятοр в последние месяцы держит ставку по своим операциям репо ниже ставоκ на рынκе, признал Гинзбург: «По κакой-тο причине ЦБ захотел поиграть в “добрοгο дядюшку”, и участники рынκа этим активно пользуются».

Отсутствие настоящих длинных денег — одна из причин, по которой в Россию не идут и фонды прямых инвестиций, заметил Теплухин. Несмотря на радужные перспективы несколько лет назад, сейчас в России успешно работает только один иностранный фонд прямых инвестиций, и проблемы именно в фондировании, уверен он: «В России в целом очень мало инвесторов, а тех, кто может взять на себя риск на долгий срок за большую доходность, — таких вообще нет». В результате не идут к нам и крупные международные игроки, такие как Blackstone. «Нам нужны определенные условия в сделке, например, инвестиции не могут быть ниже $100 млн. Мы не хотим быть миноритариями в России, нам нужен контроль», — пояснил старший советник The Blackstone Дмитрий Кушаев. Помимо прямых инвестиций группа также начала работать на долговом рынке, предоставляя различные виды финансирования компаниям, добавил Кушаев.